Самое потрясающее, что в тот момент, как Егор Бовол (40) с пробитым горлом еще не успел истечь кровью, его родная сестра Лиза отправилась в магазин за продуктами, напоследок бросив взгляд на беднягу. Сын Лизаветы, он же убийца, стал набирать номер «скорой».
Открытый дом
Конечно, в «скорую» было уже слишком поздно звонить. Полчаса не имевший, в общем-то, ни малейшего представления об искусственном дыхании племянник Саша все же намеревался вернуть к жизни родственника.
«Вы почитайте показания самых разных людей, проходящих по этому уголовному делу, рассматривавшемуся по первой инстанции в Таллиннском городском суде, и сами увидите, что же такое край жизни. Убийство стало столь обыденно, а повод для него — минимальный, даже смехотворный. Это убийство, не поверите, буквально из-за сигареты», — с такими словами вручил мне материалы дела юрист Сергей Гайданов.
Убийце Александру Вердеву только 22 года. Он худенький, даже щуплый, не выглядит и на столько. Кажется — подросток подростком, причем тихий, беззлобный. Но это для тех, кто Вердева пьяным не видел. Говорят, он преображается на глазах, и не в лучшую сторону. Он становится таким, что его побаиваются даже взрослые люди. Причем, по словам родственников, пить Александр начал не очень давно, просто сразу довольно интенсивно.
Вердевы вообще жили широко, открытым домом, подчас по причине глубоко прозаической: кто-нибудь из гостей выламывал замок в квартире, и закрыть дверь становилось невозможно. Количество живущих в старом деревянном бараке в самом конце Копли и заглянувших отдохнуть сюда никогда не было постоянным. Например, и Егор Бовол лишь недавно переселился к родной сестре, таким образом решив свои семейные проблемы. Ссоры с женой, похоже, одолели мужика совершенно, и он потеснил родственников.
С продавленного дивана, который выделили хозяева Боволу, он вставал редко. Не болел, а так — лечился. Это и вправду была для него оптимальная жизнь: кто-то принесет поесть раз в день — и хорошо. То обстоятельство, что прозябали все на пенсию бабушки (как минимум три здоровых молодых человека), его, как и Лизу с сыном, не смущало и не трогало.
Соседка Вердевых, Марика Оясоо, сказала в суде, что пенсию у старушки вытаскивали силой из-под матраса, куда она прятала свои крохи. Каждый раз одна и та же девушка-почтальон приносила пенсию и понимала, что купюры эти будут у несчастной минут десять максимум, а потом эти стервятники налетят. Однажды новый постоялец Егор Бовол даже не стал дожидаться, пока почтальон уйдет, и принялся канючить стольник.
Но прошло время, и беззаботная жизнь Бовола оборвалась внезапно и молниеносно. Удар ножа попал в цель. Когда Егор лежал посередине комнаты и вокруг него ходили эксперты, Александр Вердев, стоявший рядом в окружении оперов, объяснил соседям: «Дядя умер у меня на руках». Слово «убил» племянник произносить не решался. А людям, собравшимся со всего двора, было интересно, что же происходит в злополучной квартире и когда вынесут труп. Вердев заглядывал в дом через окно первого этажа и комментировал: «Комнату меряют, что-то пишут».
Без предупреждения
Это современный язык придал слову «прикол» шуточный оттенок, а в уголовном деле, именно так написанное, оно читается с тоской. Подобным образом оповестил маму о смерти отца сын Егора Бовола.
День, когда произошла эта нелепая семейная разборка, начинался, как ни странно, солнечно и трезво. Такое случалось крайне редко: никто с утра не взял в рот ни капли спиртного. Но к обеду традиции дома были восстановлены. К Вердевым приехала родственница, да не одна, а с подругой. Лиза обрадовалась, потому что увидела, что девицы пришли не с пустыми руками.
Готовились как к ответственному застолью, иначе чем объяснить, что практически все показания в уголовном деле содержат подробное описание, что ели, сколько, ну и, разумеется, что пили. Вечеринка, если уж быть точным, ни к какому убийству привести не могла. Присутствующие не ссорились, ничего не делили. Все помнят, кто входил в комнату, кто бегал за «повторкой», а также последовательность, в которой укладывались спать.
Девушка Ирина, посетившая эту квартиру впервые, прямо сказала новым знакомым о том, что силы покидают ее, а значит, надо бы хозяевам даму куда-нибудь пристроить. Гостью уложили в соседней комнате.
«Я так долго и глубоко спала, но потом все-таки услышала шум, крик. Сразу не узнала голос тети Лизы, думала, что снится. Потом я встала, нашла свои туфли и пошла на свет в другую комнату. У стола лежал и хрипел Егор Бовол. Я закричала, а тетя Лиза плакала. Еще помню, что у нее на руках была кровь. Мне чуть плохо не стало. Я перевязала ей руки полотенцем», — написала в протоколе свидетельница.
Лиза сама ей поведала, что бросилась разнимать сына и брата, но сын развернулся и полоснул ее ножом, которым она всегда резала хлеб, по рукам.
Постепенно все случившееся выстроилось в единую и вполне логическую цепь. Праздник закончился, в квартире все стихло. Егор Бовол лег спать, к нему подошел племянник и попросил сигарету. Они не ссорились. Сигареты не оказалось. Егор хотел спать, его раздражало, что племяш не отстает. Кто же знал, что в следующую минуту Александр Вердев абсолютно молча пойдет на кухню, возьмет со стола большой нож и вернется уже вооруженным.
Дальше без предупреждений, криков, мата он размахнулся и нанес удар. Агония была недолгой. Именно в этот момент вышла из кухни Сашина мать. Она бросилась к брату и таким образом оказалась между ними.
Оба — и мать, и сын — утверждали в суде, что пытались спасти родственника. «Дядя был безобидный, тихий, мы не ругались, нам нечего было делить, так что убивать его не за что. Все случайно получилось», — клялся и оправдывался Александр Вердев.
Лиза же вроде и хотела поддержать в суде сына, спасти от решетки, но не смогла скрыть целенаправленности его прихода на кухню. Даже описывала свои чувства: мол, почувствовала неладное, когда он взял нож.
— Но ведь в квартире было тихо? — спросила судья.
— Тихо. Но лицо у Сашки было белое, — сказала мать.
Горло Егор Бовол зажимал рукой, но это не помогло остановить кровь, руки Лизы соскальзывали с раны, и вскоре Бовол уже не хрипел.
Ирину Вердев отвел к соседям и заявил, что дядя только что умер, так что «надо приютить девчонку на время».
Правда, когда за Александром закрылась дверь, свидетельница разревелась и сказала правду. Народ забегал: искали, у кого есть мобильный телефон, чтобы вызвать полицию Люди боялись, что убийца убежит, но еще больше не хотели нападения на них.
Вердев же никуда не собирался убегать. Он вызвал «скорую» и сел ждать ее приезда. Лиза пошла за продуктами в магазин. Егор Бовол лежал один. Бабушка в соседней комнате, парализованная, ничего не видела вовсе. Она только позже заметила людей в форме да внука, который что-то показывал на полу.
Александру Вердеву дали 8 лет, расценив случившееся как умышленное убийство. Срок не снизили и в суде второй инстанции. Да для этого, честно говоря, не было никаких оснований.
